Я спускалась в подвал нашего дома, стараясь не шуметь.
Пахло сыростью, пылью и чем-то неприятным. Где-то вдалеке мелькал слабый огонек и доносились приглушенные голоса.
«Только бы не спугнуть», — думала я, осторожно обходя груду старых коробок и поломанную детскую коляску.
Тонкий мальчишеский голос звучал все отчетливее. Я замерла и стала прислушиваться.
— Я завтра сбегу от них, — донеслось до меня.
Сердце екнуло. Это же Васька. Мальчик, которого мы с мужем усыновили несколько месяцев назад.
Я медленно затаив дыхание начала приближаться.
На перевернутом ведре сидел Васька, а рядом с ним на водопроводной трубе примостился наш дворник — дядя Паша.
На деревянном ящике лежал телефон с включенным фонариком.
— Зачем тебе это нужно-то, а? — удивленно спрашивал дядя Паша, почесывая седеющую бороду. — Здесь у тебя, почитай, полная чаша: дом тёплый, кормят хорошо, родители — золото, а не люди. А там что? Мыкаться будешь, по вокзалам бродить.
— У меня тетка есть в Салехарде, — упрямо ответил Васька. — Поеду к ней! А здесь не останусь, хоть вы мне все уши прожужжите.
Услышав это, я невольно прислонилась к холодной стене. Мы так старались.
Окружили его заботой, ни в чем не отказывали, прощали шалости.
Теперь он... собрался сбежать?
Я вспомнила, как недавно Васька залез на балкон к соседям и стащил банку маринованных огурцов.
Вечером торжественно водрузил ее на стол, словно принес величайшее сокровище. Щеки раскраснелись от гордости.
— Это вам! — объявил он тогда. — Подарок!
Конечно, банку пришлось вернуть. Объяснили Ваське, что брать чужое нельзя.
Он надулся тогда как воробей и несколько дней ходил мрачнее тучи.
— А как же школа, оболтус? — голос дяди Паши вернул меня в реальность. — Без образования-то нынче никуда.
— У тетки тоже школа есть, — фыркнул Васька. — Там даже лучше! У нее хозяйство большущее: коровы, куры, даже лошадь имеется. Она мне сама писала, что я могу у нее жить. Буду на лошади скакать и коров пасти.
Я тихонько отступила назад. Нужно было все обдумать.
Когда мы усыновляли Ваську, я лично просмотрела все документы.
Знала наверняка — он никому кроме нас с мужем не нужен. Но что делать с этой теткой из Салехарда?
Выбравшись из подвала, я поднялась в квартиру. Голова гудела от тревожных мыслей.
***
Вечером, когда Васька вернулся — перемазанный, с ссадиной на локте, но довольный — я решила с ним поговорить.
Муж задерживался на работе, и мы остались наедине.
Я разогрела котлеты с пюре на ужин.
Какое-то время мы ели молча. Я наблюдала, как он старательно отделяет пюре от котлеты, словно их категорически нельзя смешивать.
— Вась, — начала я, стараясь, чтобы голос звучал обыденно, — я сегодня была в подвале.
Он замер с вилкой у рта. Сразу прищурился.
— Ты за мной следила? — он с грохотом бросил вилку на тарелку.
— Я беспокоилась. Как мать, — сказала я, пытаясь сохранить спокойствие.
— Ты мне не мать! — выпалил он, вскакивая со стула.
Тот опрокинулся и с грохотом упал на пол.
— И никогда ею не будешь!
Я старалась не показывать, что мне больно это слышать.
— И вообще, нечего за мной шпионить! — продолжал кричать он, раскрасневшись от злости. — Вы все... все взрослые одинаковые! Только и знаете, что указывать и командовать!
— Я не командую, — возразила я тихо. — Просто хочу понять, что с тобой происходит.
— Со мной все в полном порядке!
Я помолчала, давая и ему, и себе успокоиться.
— Ладно, если ты так хочешь, я сама отвезу тебя к твоей тетке.
Васька было хотел продолжить свою гневную тираду, так и застыл с раскрытым ртом.
Он смотрел на меня с явным недоверием.
— Ты врёшь? — наконец выдавил он.
— Не вру, — я покачала головой. — Честное слово. Если тебе там будет лучше... если ты этого хочешь... я отвезу тебя. Только, пожалуйста, не сбегай.
— А чего ты так просто согласилась? — он все еще смотрел исподлобья. — Тут какой-то подвох?
— Потому что я хочу, чтобы ты был счастлив, — просто ответила я. — К тому же, ехать на поезде почти двое суток. Может, заодно узнаем друг друга получше?
Васька долго сверлил меня взглядом, словно пытаясь разглядеть обман.
Потом нехотя поднял опрокинутый стул и сел.
— Ладно, — процедил он наконец. — Только без фокусов! А то все равно сбегу!
— Обещаю, — я протянула ему руку. — Без фокусов. Через неделю поедем.
Он неуверенно пожал мою руку своей маленькой ладошкой. В глазах все еще читалось сомнение, но где-то в глубине появился огонек надежды.
***
Через неделю мы уже сидели в поезде, направляющемся в Салехард.
За окном проплывали города и деревни, леса и поля, полустанки и мосты.
Васька не отлипал от окна — ловил каждую мелочь, каждую деталь за стеклом.
— Ух ты, глянь-ка! Коровы! — восклицал он, тыча пальцем в пасущееся стадо.
— Гляди, гляди! А это что за штуковина такая высоченная? — спрашивал, когда мы проезжали мимо элеватора.
Я терпеливо отвечала на все вопросы, радуясь, что он потихоньку оттаивает. Вскоре Васька совсем расслабился и стал делиться своими планами.
— Она меня очень-очень любит, — уверенно заявлял он, уплетая купленное в вагоне-ресторане мороженое. — Тетя Клава всегда говорила, что я прирожденный пастух. У нее там, знаешь, какое хозяйство? Целый двор животных!
— А давно ты с ней общался? — осторожно поинтересовалась я.
— Она мне письма в детдом писала, — ответил Васька, но что-то в его голосе дрогнуло. — Красивые такие, с картинками.
— И что она писала? — я старалась, чтобы мой вопрос звучал непринужденно.
— Ну... что любит меня и ждет, — он облизал ложку. — И что у нее есть для меня отдельная комната. И еще она обещала научить меня на лошади кататься.
Я кивала и улыбалась, слушая его фантазии — а в том, что это фантазии, я почти не сомневалась.
Когда оформляли документы на усыновление, никакие родственники не объявлялись. Но разрушать его мечту сейчас не хотелось.
К вечеру Васька устал от дороги и новых впечатлений. Мы постелили постель на полках, и он быстро уснул, свернувшись калачиком.
Во сне его лицо стало таким безмятежным.
Ночью я достала документы на усыновление и еще раз просмотрела информацию о его родственниках.
Тетя действительно существовала. Ширяева Клавдия Петровна. Но когда встал вопрос об опеке, она категорически отказалась брать мальчика.
Меня это настораживало. Если тетя Клава так любит Ваську, как он говорит, почему не забрала его к себе?
Наутро Васька проснулся бодрым и немного взволнованным. Чем ближе мы подъезжали к Салехарду, тем больше он оживлялся. Щебетал без умолку.
— А еще у тети Клавы есть сад, — рассказывал он, уплетая завтрак. — Яблоки во-от такие! — он развел руки в стороны, показывая размер.
— Ого! — я делала вид, что верю каждому слову. — Прямо как арбузы?
— Ну нет, не такие большие, — он хихикнул. — Но очень вкусные! И груши есть, и вишни!
Вишня в суровом климате Салехарда? Звучало это также правдоподобно, как пальмы на Северном полюсе.
***
Когда мы приехали, я взяла такси.
Васька не мог усидеть на месте — вертелся, то и дело выглядывал в окно, комментировал каждый дом, каждую улицу.
— Уже скоро? Еще долго? А это не здесь? — сыпал он вопросами.
На душе было тревожно. Никакого особенного впечатления город на меня не произвел.
Обычный районный центр с пятиэтажками, магазинами и редкими новостройками.
Когда такси остановилось возле покосившегося деревянного дома на окраине, у меня внутри все сжалось.
Никакого большого хозяйства, никакого сада с яблонями размером с арбуз.
Только поросший бурьяном двор, покосившийся забор и несколько чахлых кустов черемухи.
Васька выскочил из машины первым и побежал к дому, не замечая убогость обстановки. Я попросила таксиста подождать.
— Подожди, Вась, — окликнула я его, но он уже стучал в облупившуюся дверь.
Дверь открылась, и на пороге появилась женщина лет пятидесяти с осунувшимся лицом и тусклыми волосами.
— Чего надо? — недружелюбно спросила она, оглядывая нас с ног до головы.
— Тетя Клава! — воскликнул Васька, расплываясь в улыбке. — Это я, Вася! Твой племянник! Я приехал к тебе жить!
Женщина нахмурилась.
— Какой еще племянник? — ее голос был хриплым. — Ты кто такой вообще?
— Вася, — повторил мальчик, уже менее уверенно. — Сын Нади... вашей сестры.
Что-то промелькнуло в глазах женщины.
— А, Надькин, — она фыркнула. — И чего приперся-то? Денег клянчить?
Васька застыл на месте. Я положила руку ему на плечо. Он весь дрожал.
— Можно войти? — спросила я спокойно. — Нам нужно поговорить.
Женщина пожала плечами.
— Валяйте, коли уж приехали. Только недолго, у меня гости.
Мы вошли в темную прихожую, а затем в комнату. За столом, заставленным бутылками и немудреной закуской, сидели двое мужчин с помятыми лицами и мутными глазами.
— Теть Клава, — Васька смотрел на женщину с недоумением. — Я... мы с Леной приехали... я хотел бы остаться с тобой жить.
Женщина рассмеялась — резко, неприятно.
— Жить? Здесь? Ты что, малый, совсем ку-ку? — она постучала пальцем по виску. — Ты на кой ляд мне сдался? У меня своих ртов хватает.
— Но вы же... вы писали мне письма, — пробормотал Васька. — Про хозяйство, про комнату...
— Какие еще письма? — тетка скривилась. — Я отродясь никому писем не писала. Даже повестки из суда не читаю, сразу в печку кидаю!
Один из мужиков хохотнул.
— Во дает малой! Клавка, ты когда успела фермершей заделаться?
— Замолчи, Витька, — буркнула женщина и снова обратилась к нам: — Не знаю, чего вы там навыдумывали, но мне ваши фантазии до фонаря.
Васька прижался ко мне.
— Так что давайте-ка, топайте отсюда, — продолжила тетка. — Сироток разных я приючать не собираюсь. Своих детей еле прокормила, теперь хоть отдохну немного.
Я взяла Ваську за руку и повела к выходу.
— Скатертью дорожка! — крикнула вслед тетка. — И больше не приезжайте! Нечего тут... ходят всякие...
Мы вышли на улицу. Васька молчал и не поднимал головы, глядя себе под ноги.
Я не знала, что сейчас ему говорить. Все его мечты, все фантазии о счастливой жизни с любящей тетей только что разбились вдребезги.
***
В гостинице Васька не произнес ни слова. Лежал на кровати, отвернувшись к стене.
Я понимала, что ему нужно время переварить случившееся.
На следующий день нам повезло купить билеты на обратный поезд.
И вот мы снова в дороге. Васька угрюмо смотрел в окно, не реагируя на мои попытки разговорить его.
— Сходим в вагон-ресторан? — предлагала я. — Там блинчики есть с вареньем.
Он только помотал головой.
— Хочешь, я тебе книжку почитаю? — пробовала снова. — Я взяла с собой «Денискины рассказы».
— Нет, — наконец выдавил он. — Ничего не хочу.
Я не настаивала. Просто сидела рядом, иногда поглаживая его по руке. Странно, но он не отдергивал её как раньше.
Весь день прошел в таком молчании.
Вечером, когда я уже думала, что он так и не заговорит, Васька вдруг спросил:
— А зачем она так сказала? Что я ей не нужен?
Я вздохнула.
— Не все взрослые умеют любить детей, Вась. Некоторые думают только о себе.
— А вы? — он посмотрел на меня внимательно, изучающе. — Вы тоже думаете только о себе?
— Нет, — я покачала головой. — Я думаю о тебе. Хочу, чтобы ты был счастлив.
— Даже если я вредничаю? И не слушаюсь? И... и говорю гадости?
— Даже тогда, — я улыбнулась. — Когда любишь кого-то, то принимаешь его целиком. Со всеми странностями, капризами и даже недостатками.
Он задумался. Потом снова отвернулся к окну.
Ночью я проснулась от тихого всхлипывания.
— Вась, — я тихонько позвала его. — Иди ко мне.
Он немного помедлил, а потом перебрался на мою полку. Я обняла его.
— Не было никаких писем. Я сам их придумал. Мне так хотелось, чтобы кто-то... кто-то родной...
— Я знаю, — я гладила его по голове. — Знаю. Но теперь у тебя есть мы. Мы — твоя семья.
— А вдруг вы тоже... — он не закончил фразу.
— Мы не бросим тебя, — твердо сказала я. — Никогда. Обещаю.
Последний день в поезде Васька был тише обычного, но уже не такой замкнутый. Даже согласился сходить в вагон-ресторан.
Мы говорили о разных мелочах — о школе, о его друзьях, о том, как он любит рисовать корабли.
Постепенно за окном стали мелькать знакомые пейзажи. Мы приближались к дому.
Небо затянуло тучами, начинался дождь. Капли застучали по стеклу, словно торопили поезд.
Когда поезд приближался к нашему городу, я начала собирать вещи.
Васька сидел, обхватив колени руками, и следил за моими движениями.
И вдруг, совершенно неожиданно, он подошел ко мне, обхватил руками за шею и крепко прижался.
— Я больше от тебя никогда не сбегу, мама, — прошептал он мне на ухо.
Я обняла его, боясь спугнуть этот момент. За окном проплывал перрон родного города, а мы стояли, прижавшись друг к другу.
Подборка рассказов для вас:
Временные трудности
Пишу для вас — рассказ
Рыбий хвостик
Пишу для вас — рассказ
Последняя просьба свекрови. Рассказ
Пишу для вас — рассказ