— Ты обязана помогать мне деньгами. Я твоя родная мать.
— Обязана? — переспросила я. — Ты исчезла из моей жизни, когда мне было пятнадцать.
Она небрежно махнула рукой.
— С кем не бывает? Твой отец довел меня тогда до белого каления своей занудностью и вечными нотациями.
***
Когда я открыла дверь и увидела ее на пороге нашей квартиры, время будто остановилось. Пятнадцать лет.
Пятнадцать долгих лет я не видела этого лица – немного постаревшего, с новыми морщинками у глаз, но всё с тем же надменным выражением.
— Лиза, — произнесла она так буднично, будто мы расстались только вчера. — Как поживаешь, дочка?
Я стояла, не в силах пошевелиться. В голове крутилась единственная мысль: «Что она здесь делает?»
Позади меня послышались детские голоса – мои мальчишки, Костик и Димка, выбежали в прихожую.
— Мам, кто это? — спросил семилетний Костик, прячась за моей спиной.
— Это... — я замешкалась, подбирая слова. — Это Лариса Петровна. Моя мама. Ваша бабушка.
Димка, которому недавно исполнилось пять, уставился на незнакомую женщину во все глаза.
— У нас есть другая бабушка? — он удивленно захлопал ресницами.
До сих пор они знали только бабушку Валю, мать Толика.
Лариса Петровна окинула мальчиков оценивающим взглядом.
— Какие славные, — произнесла она без особого энтузиазма. — Можно войти? Не будем же разговаривать на лестничной клетке.
Я молча отступила, пропуская ее в квартиру.
— Мальчики, идите поиграйте в детской, — я потрепала сыновей по головам. — Нам с... бабушкой нужно поговорить.
Проводив их взглядом, я повернулась к матери.
— Чай, кофе?
— Чай, — кивнула она, проходя в кухню и по-хозяйски осматриваясь. — Неплохо устроилась. Муж хорошо зарабатывает?
Я поставила чайник и достала чашки, стараясь не показывать, как меня задел этот вопрос.
— Мы оба работаем, — сухо ответила я. — Толик в строительной компании, я — менеджером в частной фирме.
Лариса Петровна хмыкнула.
— Значит, при деньгах, — она бросила на стол свою потрепанную сумочку. — Вот и хорошо. Потому что мне нужна помощь
— Помощь?
— Не прикидывайся простушкой, Лизавета, — она поморщилась. — Финансовая помощь. Я твоя мать, между прочим. Ты обязана мне помогать.
Чайник закипел, но я даже не пошевелилась, чтобы его выключить.
Сквозь его свист я пыталась осмыслить то, что только что услышала.
— Обязана? — переспросила я. — Ты исчезла из моей жизни, когда мне было пятнадцать. Пятнадцать лет, мама! Я даже не знала, жива ты или нет!
Она небрежно махнула рукой.
— Ну, погорячилась. С кем не бывает? Твой отец довел меня тогда до белого каления своей занудностью и вечными нотациями.
Я выключила чайник и крепко вцепилась в столешницу, чтобы не сорваться.
— Отец довел? — мой голос дрожал. — Он пахал на двух работах, чтобы нам хватало на еду и одежду, пока ты лежала на диване и жаловалась, что тебе скучно!
Лариса Петровна закатила глаза.
— Началось. Вся в отца — такая же правильная и занудная. Лучше давай к делу. Мне нужны деньги. Регулярно. Ты как единственная дочь должна обеспечивать свою мать.
Я медленно опустилась на стул напротив нее.
— Старость не радость, — она вдруг состроила жалостливое лицо. — Пенсия копеечная, болячки одолевают. А родная дочь, между прочим, в достатке живет, детишек растит...
Я не выдержала.
— Даже не пытайся давить на жалость. Это никогда не было твоей сильной стороной.
Лицо матери мгновенно ожесточилось.
— Слушай сюда, девочка. Я не просто так пришла, — она понизила голос до угрожающего шепота. — У меня двухкомнатная квартира. В центре. Знаешь, сколько она стоит? А теперь подумай: кому она достанется, когда меня не станет?
Я замерла. У нас с Толиком была своя «двушка», но она казалась тесноватой для семьи с двумя растущими мальчишками.
Мы давно мечтали о чем-то попросторнее, но цены на жилье кусались.
Лариса Петровна заметила мое замешательство и торжествующе улыбнулась.
— Вижу, до тебя дошло. Либо ты мне помогаешь сейчас, либо я переписываю квартиру на государство. Или на какой-нибудь приют для кошек.
— Ты шантажируешь меня наследством? — я не могла поверить в ее бесстыдство.
— Я предлагаю взаимовыгодную сделку, — она пожала плечами. — Ты мне деньги, я тебе — квартиру. Когда-нибудь.
В этот момент я услышала, как муж закрывает входную дверь.
Через минуту он заглянул на кухню и замер на пороге, увидев незнакомую женщину.
— Здравствуйте, — произнес он настороженно.
— Толик, — я встала, — познакомься, это моя мама, Лариса Петровна.
Он приподнял брови от удивления, но он быстро справился с собой и протянул руку.
— Очень приятно. Анатолий.
— Взаимно, — процедила мать, еле касаясь его руки.
Затем повернулась ко мне.
— Думай, Лизавета. Я загляну через пару дней.
Встала и направилась к выходу. Мы с Толиком так и остались стоять на кухне, ошеломленные этим внезапным визитом.
— Это действительно твоя мать? — наконец спросил он.
Я кивнула, не в силах выдавить из себя ни слова.
— И чего она хочет?
— Денег, — я усмехнулась. — Говорит, я обязана ее содержать. А в качестве пряника размахивает наследством — якобы у нее есть двухкомнатная квартира.
Толик присвистнул и сел за стол.
— Серьезно? И что ты думаешь?
Я опустилась на стул и обхватила голову руками.
— Не знаю. Честно, не знаю. Я ничего не чувствую к ней. Ни любви, ни ненависти — пустота. Но квартира...
Толик задумчиво постучал пальцами по столу.
— А что, если пойти ей навстречу? — предложил он. — Можно выделять ей небольшую сумму ежемесячно. На карманные расходы, так сказать.
Я подняла на него глаза,
— Думаешь?
— Это компромисс. Она получит какую-то поддержку, а мы не потеряем шанс на квартиру. И посмотрим, как будут развиваться события.
Логика в словах мужа была. И хоть внутренний голос нашептывал, что с моей матерью никогда не бывает так просто, я решила попробовать.
Лариса Петровна появилась снова через три дня, как и обещала.
На этот раз она была одета лучше и даже, кажется, сделала маникюр.
— Ну, что надумала? — спросила она с порога, даже не поздоровавшись.
Я жестом пригласила ее в кухню.
— Мы с мужем обсудили, — начала я, стараясь говорить спокойно. — И решили, что можем помогать тебе материально. Ежемесячно будем переводить определенную сумму.
Глаза матери загорелись.
— Вот и умничка, — она довольно закивала. — Я в тебе не сомневалась.
— Сколько ты рассчитывала получать? — спросила я, хотя уже догадывалась, что любая названная мной сумма ее не устроит.
Она задумалась на секунду, а потом выпалила:
— Тысяч тридцать в месяц. Для начала.
Я чуть не поперхнулась.
— Тридцать? Это почти треть моей зарплаты!
— Ну и что? У тебя муж есть. А я одна как перст, — она мастерски изобразила беспомощность.
— Пять, — твердо сказала я. — Пять тысяч в месяц. Это максимум, что мы можем себе позволить.
Мать скривилась, как будто я предложила ей съесть лимон.
— Что можно купить на пять тысяч? Даже на коммуналку не хватит!
— Это всё, что мы можем предложить, — я была непреклонна. — У нас двое детей, ипотека, кредит за машину.
Лариса Петровна некоторое время сверлила меня взглядом, но потом, видимо решив, что синица в руках лучше журавля в небе, неохотно кивнула,
— Ладно. Для начала и это сойдет. Давай свои пять тысяч.
Я поднялась.
— Завтра переведу тебе на карту. Продиктуй номер.
Она быстро сбросила мне номер своей карты и ушла, недовольно бормоча себе под нос.
На следующий день я перевела обещанные деньги. А через пару часов телефон разразился яростными звонками.
— Ты издеваешься?! — кричала мать. — Пять тысяч? Да это даже не деньги! Я рассчитывала как минимум на пятнадцать!
— Мы договаривались на пять, — спокойно ответила я.
— Этим ты хочешь откупиться от родной матери? Да я лучше квартиру чужим людям завещаю!
Что-то в ее голосе, в этой наигранной ярости, заставило меня насторожиться.
— Хорошо, — сказала я примирительно. — Давай сделаем так: я дам больше, но хочу сама завезти деньги. Заодно посмотрю, как ты живешь. Скажи адрес.
На том конце провода повисла пауза.
— Зачем тебе приезжать? Просто переведи на карту.
— Нет, — настаивала я. — Хочу лично привезти. И увидеть твою квартиру, о которой ты говорила.
После долгой паузы она нехотя продиктовала адрес.
— Буду завтра после работы, — сказала я и повесила трубку.
На следующий день я отпросилась с работы пораньше и поехала по указанному адресу.
Это была старая кирпичная пятиэтажка в не самом благополучном районе города.
Я поднялась на четвертый этаж и постучала в дверь квартиры. Тишина.
Постучала снова, сильнее. Опять никакой реакции.
Из соседней квартиры выглянула пожилая женщина.
— Вы к кому, девушка?
— К Ларисе Петровне, — ответила я. — Это ее квартира?
Соседка окинула меня оценивающим взглядом.
— Была ее. Лет пять как продала и съехала.
У меня внутри всё оборвалось.
— Продала? А где она сейчас живет?
Женщина пожала плечами.
— Кто ж ее знает? Она когда деньги за квартиру получила, неделю гуляла — друзей водила, выпивала. Потом вещички собрала и исчезла. В последнее время, говорят, по знакомым скитается, на шею кому-нибудь да сядет, поживет, пока не выгонят, и к следующему перебирается.
Я стояла, оглушенная этой информацией.
Значит, никакого наследства нет и не было. Очередная ложь, очередная манипуляция.
— А вы ей кто будете? — поинтересовалась соседка.
— Дочь, — глухо ответила я.
— Ох, милая, — женщина покачала головой. — Лариска всегда такая была — о себе только и думала.
Я молча кивнула, поблагодарила за информацию и спустилась вниз.
В машине я долго сидела, не заводя двигатель.
Теперь я точно знала, что делать, когда мать снова появится на пороге.
Она явилась через неделю. Я как раз вернулась с работы и помогала мальчикам с уроками.
— Где мои деньги? — спросила Лариса Петровна вместо приветствия. — Ты обещала привезти, но так и не появилась.
Я спокойно посмотрела на нее.
— Мальчики, идите в свою комнату, — попросила я сыновей. — Нам с бабушкой нужно поговорить.
Когда дети ушли, я повернулась к матери.
— Я приезжала.
— И что? Меня не было дома.
— Тебя там не было уже лет пять, — я смотрела ей прямо в глаза. — С тех пор, как ты продала квартиру и спустила деньги.
— Это тебе соседка наболтала? — она нервно рассмеялась. — Старая карга вечно языком мелет!
— Достаточно, — я подняла руку, останавливая поток лжи. — Никакого наследства нет. Уходи и больше не появляйся. Я не дам тебе ни копейки.
— Ах ты, неблагодарная! Я тебя родила, а ты...
— Родила и бросила, — я перебила ее, не повышая голоса. — Уходи. Сейчас же.
— Ты пожалеешь об этом! — она погрозила мне пальцем. — Клянусь, ты еще приползешь ко мне на коленях!
Я молча открыла дверь, предлагая ей выйти.
С последним ядовитым взглядом она выскочила из квартиры, и я закрыла за ней дверь.
Прислонилась к ней спиной и глубоко вздохнула.
Из детской комнаты выглянули мальчишки.
— Мам, а почему бабушка кричала? — спросил Димка.
Я подошла к ним и обняла обоих.
— Это была не бабушка, родные мои. Настоящая бабушка у вас одна — бабушка Валя. А эта женщина... просто ошиблась адресом.
С того дня прошло уже десять лет. Мать так и не появилась больше в нашей жизни.
Иногда я думаю о ней — мелькнет ли случайно на улице знакомый силуэт? Узнаю ли я ее, постаревшую, изменившуюся?
Отец научил меня главному: семья — это любовь, забота, верность.
То, чего моя мать никогда не понимала и не давала.
Подборка рассказов для вас:
Временные трудности
Пишу для вас — рассказ
Рыбий хвостик
Пишу для вас — рассказ
Последняя просьба свекрови. Рассказ
Пишу для вас — рассказ